Артур Шопенгауэр
Arthur Schopenhauer (1788–1860)
Великий пессимист
Артур Шопенгауэр родился в семье богатого купца, которым хотел видеть своего наследника разносторонне образованным. Так, по желанию отца он предпринял длительное путешествие по Европе в образовательных целях, побывал в крупных городах Бельгии, Англии, Голландии, Швейцарии. После окончания университета Шопенгауэр пришел устраиваться на работу в Берлинский университет и, будучи принятым, назначал свои лекции на то же время, когда перед студентами выступал Гегель - ректор университета, философ в зените своей славы. Шопенгауэр, конечно, потерпел неудачу в этом соревновании - большинство студентов предпочло Гегеля - и, кое-как доработав семестр, больше никогда преподавательской деятельностью не занимался, чем, правда, не был особенно опечален.
Показателен, однако, факт непосредственного столкновения двух людей, представляющих две совершенно разные эпохи в философии. В 1818 г., в возрасте 30 лет, Шопенгауэр закончил главный труд своей жизни - книгу «Мир как воля и представление». Она не была замечена, и почти весь тираж книги автор вынужден был забрать из издательства. Однако впоследствии оказалось, что она просто опередила свое время. Шопенгауэр первым в XIX в. дал философское обоснование пессимизма, и, конечно, все его рассуждения о бессмысленности человеческого существования звучали диссонансом в первой половине века, когда общество шло вперед в экономике, культуре, образовании, когда идеал прогресса еще не был поколеблен многочисленными катаклизмами.
Мир как воля и представление
Так же, как и Фейербах, Шопенгауэр был неудовлетворен рационализмом и диалектикой Гегеля. Но он не принял и фейербаховской концепции. Шопенгауэр увлекался мистикой, преклонялся перед философией И.Канта и философскими идеями Востока (в его кабинете стояли бюст Канта и бронзовая фигурка Будды). Шопенгауэр рассуждал так: если, как утверждает Гегель, мироздание действительно имеет разумную основу, тогда почему же тогда все, что происходит в нашей жизни, как правило, отличается неразумностью? Может быть, в основе мира находится не разум, а что-то совсем иное? Что? Нечто неразумное, нелогичное, неподвластное уму и пониманию, бессознательное, иррациональное, непредсказуемое и непостижимое привычными способами.
Все это А.Шопенгауэр назвал волей и противопоставил ее разуму, возвеличенному Гегелем. В основе мироздания, по мнению Шопенгауэра, лежит не разум, а воля. Именно потому в нем много неразумного, случайного и необъяснимого.
Что же представляет собой воля? Это совокупность желаний и инстинктов, страстей и порывов, настроений и чувств, это бессознательные побуждения, безотчетные стремления, ничем и никем не контролируемые действия.
Для воли чужды вопросы: зачем? почему? каким образом? с какой целью? Для нее нет никаких целей, причин, мотивов, следствий, вообще никаких разумных оснований. Для нее достаточно того, что она есть. Ее существование, или наличие - единственная несомненная истина.
Когда сорная трава с неистовой силой устремляется к солнцу, заглушая собой культурные растения, разве руководствуется она какой-то разумной необходимостью? Конечно же, нет. Она растет, благодаря заложенному в ней слепому инстинкту жизни, или воле к жизни. Когда лев в пустыне поедает антилопу, разве действует он в силу какого-либо осознанного мотива? Конечно же, нет. Он проявляет таким образом свою волю к жизни. То же самое можно сказать о любом существе на Земле.
Человек не является исключением из общего правила. У него есть разум, и поэтому нам кажется, что он, в отличие от всех других существ, действует не в силу безотчетных желаний и слепых инстинктов, а в силу разумных и осознанных мотивов. Но это иллюзия, говорил Шопенгауэр. Если человек поступает разумно, то почему же тогда он лжет, подличает, предает, почему способен убить себе подобного и пожелать ему зла? Как ни печально это признать, но человек руководствуется в своей деятельности не разумными основаниями, а всё той же слепой, неразумной волей. Его действия и поступки являются проявлениями воли к жизни, бессознательного желания жить, инстинктивного стремления существовать во что бы то ни стало, причем жить как можно лучше, пусть даже и за счет страданий и лишений себе подобных.
Мир — это воля, а мы — её рабы
Воля, следовательно, присутствует везде и во всем, является единственным свойством мироздания, самим мирозданием. Если по Гегелю, мир - это воплощение разума, то по Шопенгауэру мир - это воля. Будучи неразумной, воля влечет нас по жизни в неведомом направлении. Нам кажется, что мы поступаем сознательно и свободно, на самом же деле мы просто не замечаем, что являемся заложниками своей собственной воли, которая действует помимо разума. Мы - ее рабы, исполняющие все ее капризы и приказы. Воля превращает нашу жизнь в вечную борьбу и напряжение: мы постоянно к чему-то стремимся, чего-то избегаем, мы вынуждены каждый день и час что-то делать, куда-то спешить, на что-то надеяться и чего-то бояться. Воля ни на секунду не оставляет нас в покое, наполняя жизнь страхом, отчаянием, агрессией и ненавистью. Мы сами не принадлежим себе, полностью подчиняясь воле, являемся ее бездумными исполнителями.
Шопенгауэр не просто принизил разум, отдав предпочтение эмоциональному компоненту человеческой психики - он оспорил само понятие разума. Воля Шопенгауэра - это иррациональная стихия, не подвластная никаким рациональным методам исследования. Она является единой энергетической основой всех индивидуальных воль и всего природного мира. Интеллект может утомиться, а воля неутомима. Таким образом, Шопенгауэр, с одной стороны, стремился, как и Фейербах, к расширению наших представлений о мире человеческой психики, сводимой ранее преимущественно к рациональному началу, а с другой - он остался на позициях объективного идеализма Гегеля, заменив на «посту» первопричины мира рациональную Абсолютную Идею на иррациональный составляющую человеческой психики - Волю. Итак, реальна одна только Воля. Она проявляется во всех событиях, происходящих во Вселенной. Мир - только отражение ее.
Влияние Восточной философии
Если идея рациональной причины мира была естественна для европейского сознания, то идея волевого первоимпульса, не подвластного никаким рациональным, этическим и даже эстетическим ограничениям, была для Европы новым явлением. Не случайно сам Шопенгауэр признавал, что в числе стимулировавших его мысль источников одно из первых мест занимали индийские представления о "майе" (мире как мираже) и "нирване" (освобождении от земных страданий, наступающем после прекращения какой бы то ни было психической деятельности). Шопенгауэр "ухватил" не только внутреннюю логику картин мира, созданных индийскими мыслителями, но и сильнейший эмоциональный заряд, содержавшийся в них: его первооснова мира под названием Воля представляет собой «ненасытное слепое влечение, темный глухой порыв». Мир, по Шопенгауэру, нелеп, а вся мировая история мира - это лишь множество бессмысленных вспышек индивидуальных волевых искр.
Критика рационализма
Отстаивая примат воли по отношению к разуму, философ высказал немало оригинальных идей относительно особенностей волевых и эмоциональных составляющих духовного мира человека и их жизненной значимости. Он подверг критике позицию сторонников крайнего рационализма, полагавших, что воля являет лишь придаток разума и потому может быть отождествлена с ним. По Шопенгауэру, воля, т.е. хотения, желания, мотивы побуждения человека к действию, и сами процессы реализации наших желаний специфичны, они не сводятся к разумным действиям. Интеллект, сам того не сознавая, функционирует по указаниям воли, он лишь ее орудие, инструмент. Шопенгауэр превратил волю в совсем свободное хотение, абсолютизировал ее, превратив из составляющей духа в самодостаточное начало. Более того, Шопенгауэр рассматривал волю как нечто родственное «неисповедимым силам» мироздания, считая, что всему сущему свойственны «волевые порывы». Воля для Шопенгауэра - абсолютное начало, корень всего сущего.
Пессимистичная этика
Этика Шопенгауэра безотрадно пессимистична. Страдание, по Шопенгауэру, присуще жизни неотвратимо. То, что называют счастьем, имеет всегда отрицательный, а не положительный характер и сводится лишь к освобождению от страданий, за которым должно последовать новое страдание либо томительная скука. Этот мир - не что иное, как арена замученных и запуганных существ, которые живут лишь благодаря тому, что одним удается истребить других. Поэтому за фактом сохранения жизни каждого отдельно взятого существа можно обнаружить цепь мучительных смертей.
Есть ли выход из столь удручающей ситуации? Есть, говорил немецкий философ, и заключается он в следующем. Если причиной нашего вечного жизненного напряжения и порождаемых им страданий является воля, то нам следует сознательно ей противостоять: направить все свои силы на то, чтобы подавить ее, искоренить, угасить. Как это сделать? Отказаться от собственных желаний, умалить потребности, ни к чему не стремиться, ни за чем не гнаться. Не потакать воле, а отказывать ей во всем, не выполнять ее требований, а отворачиваться от них. Только таким способом возможно погасить пламя воли и привести жизнь в состояние спокойствия и даже апатии. Аскетическое поведение, считал он, позволит нам избежать борьбы, напряжения и страданий, подавит волю к жизни. И пусть аскетизм не подарит нам безусловного счастья, однако ничего лучшего в нашем несовершенном и неразумном мире нам не предложено.
Существуют лишь две категории людей, способных перестать быть рабами воли, победить в себе желания и стремления - это гении и святые. Человек, поднятый силой духа, перестает рассматривать мир как пространство, время и совокупность событий, связанных между собой причинно-следственной зависимостью, он отдается созерцанию, забывая свою индивидуальность и волю - в результате он остается в этом мире лишь в качестве вневременного безболезненного познающего субъекта, чистого зеркала мира.
Гений и святой способны совершить такой прорыв, а обыкновенному человеку остается довольствоваться или неудовлетворенными желаниями, или - в случае их удовлетворения - скукой. Правда, у каждого человека есть три высшие блага жизни - здоровье, молодость и свобода. Пока они у нас есть, мы их не осознаем и не проникаемся их ценностью, а осознаем только тогда, когда их уже утратили, ибо они, по Шопенгауэру, являют собой чисто отрицательные величины.